Скандинавские конунги на территории Древней Руси (Часть II – Воспитание норвежского короля Олава I Трюггвасона в Хольмгарде)

Олаф Трюггвасон родился в 963 году, согласно сагам, являлся сыном Триггви Олафссона, конунга Вингулмарка, Ранрики и Викена, был правнуком первого единого правителя Норвегии Харальда I Прекрасноволосого. Олаф I сыграл важную роль в распространении христианства в норвежском обществе; возвёл первую церковь в Норвегии в 995 году и основал город Тронхейм в 997 году.

Древнейший источник, в котором упоминается Олаф I Трюггвасон датируется 1070 годом – «Деяния архиепископов Гамбургской церкви» северогерманского хрониста и схоластика Адама Бременского. В конце XII века об Олаве писали на латинском языке два норвежских хрониста – анонимный автор в «Истории Норвегии» и монах Теодорик в «Истории о древних норвежских королях». Отдельные главы об Олаве Трюггвасоне имеются и в «Обзоре саг о норвежских конунгах». В 1190-х годах Оддр Снорросон и Гуннлауг Лейфсон написали рассказ на латыни об Олаве I Трюггвасоне. Исландский скальд и историограф Снорри Стурлусон опирался на труды Одди Снорросона при составлении произведения «Круг земной» в 1230 году, а работа Гуннлауга Лейфсона послужила источником для авторов «Саги о крещении» и «Саги о Йомсвикингах». На рубеже XIII-XIV веков, вероятно, аббатом монастыря в Мункатвера Бергом Соккасоном была написана «Большая сага об Олаве Трюггвасоне».

Мотив появления младенца Олава в Гардарики заключается в том, что родственники отправили его в Хольмгард из соображений безопасности, поскольку на Родине правящая династия была шведского происхождения, а связи с Русью, хотя и ослабели, но ещё сохранялись. Историки признают факт того, что Олав Трюггвасон был рождён после смерти отца, конунга Трюггви Олавссона. В «Круге земном» Снорри Стурлусона повествуется, что Астрид бежала «на одно озеро», где «на каком-то островке» родила Олава; там ей удалось «провести лето», а осенью отправилась со своими людьми в Опростадир к Эйрику, своему отцу; оттуда она переправилась в Швецию к Хакону Старому, однако более детально спасение молодого Олава рассказано у Одда Сноррасона:

«И когда они, Олав и Астрид, пробыли 2 года у Хакона Старого, тогда собрал он их в путь с честью и передал их в руки тех купцов, которые собирались ехать на восток в Гарды. Он думал отправить их к Сигурду, брату Астрид, который имел большие почести от конунга Гардов. Хакон Старый дал им все, что им требовалось для этой поездки, и расстался с ними не раньше, чем они взошли на корабль с хорошими попутчиками. И затем вышли они в море, и в этой поездке напали на них разбойники и взяли все добро, и убили некоторых людей, и разобрали себе остальных, взяли их затем в неволю и рабство. И здесь разлучился Олав со своей матерью, и её затем продавали из страны в страну. Олав был тоже продан в рабство, как другие пленники, и три хозяина было у него в этом плену. И того, кто первым купил его, звали Клеркон; и это он убил воспитателя Олава у него на глазах. А несколько позднее продал он Олава тому человеку, которого звали Клерк, и взял за него необычайно хорошего козла; и пробыл он во власти этого человека некоторое время. Но Бог, который не хочет, чтобы скрывались честь и слава его друзей, как не должен свет скрываться во тьме, сделал тогда великой славу этого молодого человека и освободил его из этой неволи, как в былые времена освободил он Иосифа. И этот человек, который теперь имел власть над Олавом, продал его тому человеку, которого звали Эрес, и взял за него драгоценную одежду, которую мы на нашем языке называем плащ или пыльник. И этот хозяин, который теперь купил его, был родом из языческих земель; жену его звали Рекон, а сына их звали Реас. Он купил вместе с ним и его брата по воспитанию, которого звали Торгильс, сына Торольва; он был старше, чем Олав; они пробыли 6 лет в этой беде».

Синопсис «Обзор саг о норвежских конунгах» также описывает историю о чудесном спасении скандинавского мальчика из плена в землях эстов:

«Но бог, который избрал этого ребенка для лучшей участи, дал ему свободу таким образом, что в Эйстланд приехал человек по поручению конунга из Хольмгарда, который был послан собрать подати с этой земли и был родичем этого ребенка, и освободил своего родича, и отвез в Хольмгард, и был он там некоторое время, так что немногим людям было известно о его происхождении».

Историки рассматривают пленение Олава I в Эйстланде в «Саге об Олаве Трюггвасоне» как назидательное повествование. Здесь усматривается отражение исторической ситуации на Балтике в XII-XIII веках. Из «Хроники Ливонии» Генриха Латвийского известно об активной пиратской деятельности эстов в Балтийском море с XIII веков и о том, что эсты и курши, привыкшие к набегам на Швецию и Данию, добывали в подобных набегах рабов, причем сааремаасцы продавали шведских пленных куршам и иным язычникам.

Наиболее пространный рассказ об освобождении юного Олава Трюггвасона из плена содержится в саге монаха Одда Сноррасона:

«Сигурд, брат Астрид, имел такой большой почёт от конунга, что он получил от него большие владения и большой лен, и поручено ему было вести дела конунга и собирать дань конунга по всем областям; а его повеления должны были иметь силу во всем государстве конунга. Олаву было 9 лет, когда случилось это событие, что Сигурд, брат матери Олава, приехал в это место, где находился Олав, а бонд ушел в поле с работниками. Сигурд въехал тогда в селение с многими воинами и достойными спутниками. Олав тогда играл с другими мальчиками; он пользовался такой сильной любовью своего хозяина, что он не был ни пленником, ни рабом, скорее он был как желанный сын, и не позволял он ему ни в чем нуждаться, о чем тот просил. Забавлялся он каждый день, как ему нравилось.

И Олав приветствовал его хорошо и с большой охотой. И Сигурд принял хорошо и дружелюбно его слова и сказал так: «То вижу я, хороший мальчик, что ты ничуть не похож на местных жителей, внешностью или речью. Теперь скажи мне имя своё и род, и родину». Он отвечает: «Олавом зовусь я, и Норег – моя родина, род мой – королевский». Сигурд сказал тогда: «Каково имя твоего отца или матери?» Он ответил: «Трюггви зовется мой отец, и Астрид – мать». Сигурд сказал: «Чьей дочерью была твоя мать?» Он отвечает: «Она была дочерью Эйрика из Опростадира, могущественного человека». И когда Сигурд услышал это, сошёл он с коня, и хорошо приветствовал его, и расцеловался с ним, и говорит ему, что он – брат его матери, «и определенно это радостный день, когда мы здесь встретились». Затем спросил Сигурд о поездке Олава и о его прибытии туда, или как долго он терпел это несчастье. И он рассказал ему о своей поездке так, как она проходила. И после этого сказал Сигурд: «Хочешь ты теперь, родич, чтобы я купил тебя у твоего хозяина, и ты бы не был больше у него в неволе или в услужении?» Он отвечает: «Мне теперь стало хорошо, – говорит он, – по сравнению с тем, что раньше, но я очень хотел бы быть освобождённым отсюда, если бы мой брат по воспитанию был освобождён из рабства и поехал бы он вместе со мной прочь». Сигурд сказал, что он очень хочет так сделать и ничего для этого не пожалеет.

И затем пришел бонд Эрес домой и хорошо приветствовал Сигурда, так как он должен был собрать дани с тех областей и с каждого дома и наблюдать, чтобы всё это делалось хорошо. И наконец, Сигурд завёл разговор с бондом, не хочет ли он продать мальчиков за любую цену, «я теперь тотчас заплачу за них». Он отвечает: «Я продам старшего мальчика, как мы договоримся, а младший у меня не для продажи, потому что он умнее и даже красивее, и его я люблю много больше, и мне трудно расстаться с ним. И я не продам его, кроме как по большой цене». И когда Сигурд услышал это, то спросил он, как высоко поднимется цена, а бонд тем не менее всё отказывался. А Сигурд настаивал всё же на этом ещё больше. А надо сказать о конце этой торговой сделки, что старший мальчик был куплен за марку золота, а младший был за 9 марок золота, и было всё-таки бонду труднее расстаться с ним, чем с тем мальчиком. После того отправился Сигурд прочь с Олавом, своим родичем, и вернулся домой в Гардарики».

Сигурд Эйрикссон – брат Астрид, матери Олава Трюггвасона, он обладал большим почётом при дворе конунга Вальдамара (князь Владимир Святославич). Сигурд получил от конунга «большие владения», и ему было поручено «вести дела конунга и собирать дань конунга по всем областям», а также «его повеления должны были иметь силу во всём государстве конунга». Сигурд Эйрикссон был обязан вести суд князя, а при осуществлении сбора дани с областей «решать, что каждая должна платить». Восточная Прибалтика издавна привлекала внимание Древнерусского государства, так древнерусский летописец начала XII века при описании народов, которые «иже дань дають Руси», перечисляет земгалов, куршей, эстов и иных.

Существует предположением о том, что эстская чудь не была подвластна Руси в период с 850 по 1015 года. Вероятно, эсты поставляли вооруженные отряды в войско древнерусского князя, однако не платили дань. Известие «Круга земного» о сборе дани Сигурдом в Эйстланде рассматривается в контексте происходивших событий. Поскольку Снорри Стурлусон повествует о Новгороде, то, возможно, это определяет годы службы Сигурда Эйрикссона у конунга Вальдамара с 970 по 977 года (от того момента, когда Святослав посадил Владимира в Новгороде, до изгнания Ярополком) и некоторое время в 980 годах, когда Владимир вернул себе Хольмгард, но ещё не выступил против Полоцка и Киева. Вероятно, интересы Владимира были сосредоточены на борьбе с братьями и захвате Киева. Он не стал бы предпринимать попыток подчинения чуди, когда ему была нужна их военная помощь. Более того, древнерусские источники, относящиеся к перечисленным годам, не намекают на сбор эстской дани. Рациональнее рассматривать пребывание Сигурда в Эйстланде как поиск воинов для помощи Владимиру. Поэтапное освоение северянами Восточной Европы, некая пространственная и временная очередность в процессе привели к сложению в Скандинавии двух этногеографических традиций. В более раннюю из них вошло обозначение Новгорода, ставшего известным скандинавам раньше Киева. В королевских сагах тем самым закрепилось представление о Хольмгарде как о столице Гардарики.

Исчточник

Оставить комментарий